Только одно стремление - дожить до. до чего?
У меня кружится голова, темнеет в глазах. Сегодня, выйдя из аудитории после лекции, я остановилась, потому что не было сил идти. Казалось, еще чуть-чуть - и упаду. И мысль: скорее бы уже, скорее. Скорее - упасть? Скорее - что?
Болит живот. Я так и не пошла в тот медицинский центр, куда меня в прошлый вторник отправила врач. Плакала, плакала, сжимая направление в кармане, и решила, что не пойду. Боюсь. Соседки подумали, что я плачу из-за своих представлений о реальности, как сказал бы Монтень.
Мне ничто не приносит радости. Я не хочу ехать во Франкфурт. А все говорят: должна.
Как это представляет герой рассказа, который я перевожу, бытие распадается на отдельные части. И я в каждый момент бытия хотела бы быть лишь в одном месте - там, где находишься ты.
Не страстно хочу, как раньше. А тихо, робко, зная, что мы никогда больше не пересечемся в пространстве. Мы стали слишком далеки. Да и было ли когда-то что-то значимо общее?
Невозможно найти родственную душу. Невозможно, я утверждаю это. Самое безопасное для моей психики - остаться наедине со своими болями, болезнями, лежать на постельном белье, которое я с какого-то момента перестала менять.
Я часто еду по какой-то незнакомой ветке, и кажется, что я вот-вот потеряю сознание. темнеет. И выхожу в каком-нибудь Реутове. Или Граде Московском. И так страшно. Я недавно переходила ужасное шоссе, где с горы неслись машины, а водители совсем не замечали перехода. И я, вынужденная остановиться посередине дороги, смотрела в лобовые стекла стремительно надвигающихся машин. Может, его занесет, и он собьет меня в этой шумной темноте?
У меня кружится голова, темнеет в глазах. Сегодня, выйдя из аудитории после лекции, я остановилась, потому что не было сил идти. Казалось, еще чуть-чуть - и упаду. И мысль: скорее бы уже, скорее. Скорее - упасть? Скорее - что?
Болит живот. Я так и не пошла в тот медицинский центр, куда меня в прошлый вторник отправила врач. Плакала, плакала, сжимая направление в кармане, и решила, что не пойду. Боюсь. Соседки подумали, что я плачу из-за своих представлений о реальности, как сказал бы Монтень.
Мне ничто не приносит радости. Я не хочу ехать во Франкфурт. А все говорят: должна.
Как это представляет герой рассказа, который я перевожу, бытие распадается на отдельные части. И я в каждый момент бытия хотела бы быть лишь в одном месте - там, где находишься ты.
Не страстно хочу, как раньше. А тихо, робко, зная, что мы никогда больше не пересечемся в пространстве. Мы стали слишком далеки. Да и было ли когда-то что-то значимо общее?
Невозможно найти родственную душу. Невозможно, я утверждаю это. Самое безопасное для моей психики - остаться наедине со своими болями, болезнями, лежать на постельном белье, которое я с какого-то момента перестала менять.
Я часто еду по какой-то незнакомой ветке, и кажется, что я вот-вот потеряю сознание. темнеет. И выхожу в каком-нибудь Реутове. Или Граде Московском. И так страшно. Я недавно переходила ужасное шоссе, где с горы неслись машины, а водители совсем не замечали перехода. И я, вынужденная остановиться посередине дороги, смотрела в лобовые стекла стремительно надвигающихся машин. Может, его занесет, и он собьет меня в этой шумной темноте?
Комментариев нет:
Отправить комментарий